И.В.Пешков

В поисках подлинника

5. Метод адекватности

Хоть это и безумие, но в нем есть метод (2.2.210)

Ну вот наконец перед нами подлинный текст Шекспира, переданный, надеюсь, в удобочитаемой форме. Каков был метод перевода? Насколько могла довлеть традиция? Признаюсь, что к моменту, когда я начал переводить, от перевода Пастернака я помнил только часть монолога “Быть или не быть”, остальное представлял себе смутно, уже даже и сюжетно. Других переводов к тому моменту я не читал вообще. Вероятно, давно предчувствовал, что все это может помешать.

Перевод делался слоями. Сначала построчный подстрочник, создавая который, я проверял практически все значения всех слов по трехтомному англо-русскому словарю [1], используя для этого CD-ROM, что во много раз ускоряло поиск. Все, имеющие хоть какие-то шансы быть адекватными значения переводимых слов я копировал в свой документ и таким образом в любой момент мог вернуться к поиску вариантов. Проверяя слово за словом, я прошел весь текст и, связав подходящие значения, сделал подстрочник.

Затем наступил первый этап ритмической организации, я превратил все строчки в шести-семистопный ямб (который, кстати, иногда встречается и у самого Шекспира), стараясь сохранять буквально все смысловые повороты.

Потом наступил этап окончательной версификации с одновременным выбором вариантов – 2Кв\Ф и естественным отсечением не входящих в стих смыслов (надеюсь, второстепенных).

Это были этапы девственного перевода, где, конечно, оставалось еще много неясного. Следующей группой этапов было сличение с традицией. Проверка велась по двум направлениям: англоязычному, то есть учет пояснительных комментариев сложных мест англоязычной издательской традицией [2], и русскоязычному – я сравнивал избранные переводы на русский язык. Пересечение этих двух направлений привело к выяснению факта: наши переводчики часто переводили не текст оригинала, а поясняющий текст английского комментария (в дальнейшем – англ. комм.). Эти случаи оговариваются в моих комментариях к переводу.

Аудитория  нужна, ведь мать есть сестра (3.3.32)

Никто не застрахован от ошибок и глупостей, поэтому я стал сверять уже готовый, но не вполне отшлифованный перевод с традиционными, классическими переводами, о существовании которых на какое-то время вроде бы забыл. Классическими переводами, не мудрствуя лукаво, признал те, что до сих пор переиздаются. Исключение составляет перевод М.М.Морозова, последний из прозаических переводов, выполненный к тому же профессиональным шекспироведом, ему же принадлежат обширные текстологические комментарии на русском языке к “Гамлету”. Вот эталонные переводы в хронологической последовательности:

А.И.Кронеберга (1844) – в комментариях обозначается АК [3]

Великого князя Константина Романова (1899) – КР [4]

М.Л.Лозинского (1933) – Л  [5]

А.Д.Радловой (1937) – АР  [6]

М.М.Морозова (1939) – М  [7]

Б.Л.Пастернака (1940-1960) – БП  [8]

Иногда дополнительно использовались другие переводы. В нескольких сложных случаях я прибегал для сравнения к современным переводам на французский и испанский языки.  [9]

Как же велось сравнение? Сравнивать полностью все семь вариантов (считая мой) практически невозможно. Поэтому из шести классических я выбрал один эталонный вариант. Поскольку заведомо известно, что Б.Пастернак не в первую очередь стремился к точности, а переводы великого князя К.Романова и А.Радловой – слабее в поэтическом отношении, эталоном сплошного сравнения был выбран перевод М.Лозинского. Все места, где по смыслу мой текст разошелся с текстом Лозинского, я сверял с остальными референтными (если их можно так назвать) переводами и: либо признавал свою ошибку, либо выписывал в комментариях спорное место. Читатели могут сами судить, какой вариант точнее.

Таких мест, где я спорю с традицией, которая зачастую подозрительно единодушна даже в выборе синонимов, набралось свыше четырехсот. Я сознательно не эксплицирую общих выводов из анализа переводов, предпринятого мной к тому же не для оценки этих переводов в их эстетических качествах, а лишь для возможно более точного осмысления сложных и спорных мест подлинника.

Читатель должен иметь право самостоятельного выбора. На одном развороте (в редких случаях – на соседних страницах) представлены и текст оригинала, сведенный из 2Кв и Ф (необходимость первого выбора), и варианты переводов на русский язык (возможность второго выбора) – в подавляющем большинстве случаев приводятся все шесть референтных переводов.

В комментариях перед вариантами переводов приводятся цифры, обозначающие строки моего перевода, в большинстве случаев, совпадающие со строками текста оригинала, затем мой перевод, затем текст оригинала (с выделенным в некоторых случаях словом или словосочетанием, на которые следует обратить особое внимание) в одном из вариантов и с современной пунктуацией (все варианты и исходную пунктуацию можно легко найти в тексте в рамке), а затем тексты референтных переводов, набранные академическим шрифтом. Мои комментирующие реплики, как и комментарии М.М.Моро­зова, которые иногда даются в скобках после его варианта перевода, набраны таймсом. Выбранные в качестве перевода слова, которые показались мне сомнительными, я сопровождал тремя вопросительными знаками, несомненные или интересные варианты – тремя восклицательными, сомнительные, но интересные – сочетанием вопросов с восклицаниями.

В заключение вводной статьи хочется попросить прощения у всех без исключения переводчиков “Гамлета”, чьи тексты мне вольно или невольно пришлось критиковать. К несчастью, такова судьба переводчика – его титаническая работа редко вспоминается, а ошибки и случайные погрешности помнятся всегда.

25 ноября 2002 года. Москва.

НАЗАД